— Ну всё, Большой Бухич! Тебе хана! — И баба Зина применила золотой очищающий луч, который направила в спину императора.

Тут уже и Михаил Булгарин вернулся с прогулки. Он всё это время бегал за пределами поместья по дороге. Он обожал по утрам пробегать двадцать километров, принимать душ и начинать работу. И хоть сегодня он в другом месте, это не снимало с него привычки делать то, к чему он привык… что логично.

Когда Михаил Степанович увидел, что его дочка снова приходит в себя, а Александр Лебовский и Зинаида Великая ругаются и «проверяют» друг друга магией, мужчина не выдержал и заорал:

— Довольно!

Лебовский посмотрел на начальника штаба СЗЛ. Тому резко поплохело. Он хотел бы прямо сейчас снова пробежать ещё двадцать, а может и сорок километров.

— П-простите, Ваше Императорское Величество, — поклонился Одарённый Имперского Класса. — Непроизвольно вырвалось. Я… мне искренне жаль за свой необдуманный выкрик…

— Всё правильно! — поддержала на эмоциях Зинаида Петровна. — Этот мужик вообще охренел. Сперва врывается в хату, а теперь…

— Ида, твою мать! — гаркнул император. Он сжал кулаки, но ничего более не сделал. — Какая же ты всё таки сука, а! Вот знал же, что так будет. И вот опять.

— Раз знал, хули начинал! — продолжала кричать Зинаида Петровна.

Михаил Булгарин охренел от того, как общается с ним баронесса Великая. Он сам упал, как и его дочка. Теперь уже оба находились в отключке… пока из комнаты не вышел Дмитрий Михайлович Великий.

— Опа-ча! А шо здесь за движуха? — улыбнулся парень.

Глава 11

Даже не хочу думать, что в голове у Зинки и у императора. Но после того, что я увидел, понял, что у этих двоих есть какие-то тайны. А ещё понял, что у меня теперь новая проблема — император Белорусской Империи, который был у меня дома, но больше такого не будет.

Ох, я бы отдал сейчас даже деревянный меч, чтобы посмотреть на реакцию Антона Коняева. Вот он такой рассказывал мне, что виделся с императором, и что если бы тот выпустил ауру на полную мощь, то я бы отключился. А тут Александр Григорьевич у меня в доме, да ещё и ругается с Зинкой. О… дааа! Антон точно бы оценил весь этот сюр. Но он у лекарей… в целительском центре, где из него выводят поглощённый артефакт Короля Ящериц.

Я понял, что деньги сами себя не заработают, а праздник сам себя как раз таки отпразднует, поэтому сделал вид, что всё произошедшее — это часть игры, в которой мне нужно побыстрее свалить.

Зинаида Петровна взрослая баба, поэтому сама разберётся с императором. Меня больше интересовала Алиса Булгарина и мелкий, который развлекает маркизу Миллер.

Когда я нашёл маркизу и Андрея, то понял, что им хорошо так, как есть. Похоже, мелкий нашёл подход к этой блондинке и сам теперь может со всем разобраться. Алиса тоже пришла в себя, поговорила с отцом и они вместе уехали на базу СЗЛ.

Я сразу же написал Алисе, мол, ты же хотела пообщаться с маркизой Миллер, все дела, туда-сюда. А та ответила, что хотела, но уже перехотела. Ей хватило того, что она увидела в коридоре…

«И вообще, я немного устала. Как приду в себя, так сразу же отпишу» — закончила Алиса своё смс вот такими словами.

Что же, рыжая бестия умная и сама всё знает. Но раз она тааак сильно хотела встретиться с маркизой, а теперь говорит, что уже как есть так есть, то это значит одно — девушку шокировала моя семейка сильнее, чем предвкушение встречи и разговора с маркизой Миллер.

Хорошо это или плохо — хрен его знает. Но я на это вряд ли как-то повлияю. Поэтому оставил своё семейство и отправился в целительский центр к Антохе. Того как раз выпускали. Я не придумал ничего круче, чем подарить ему цветы с двумя белорусскими бургерами и каким-то персиковым соком «Rich», который купил в шале Гринвуд по дороге к целительскому центру.

Парень вышел из палаты уже одетый и вымытый, как будто вышел из дома. Хотя этот центр выглядел почти так же, как и его дом. Пусть не основной, но гостевой — точно.

— Вот, держи, — вручил я другу букет.

Тот сперва не понял, почему я дарю ему цветы. А потом, когда увидел, что я смеюсь и дразню его, при этом внутри лежат бургеры и сок, то сразу же улыбнулся и сказал:

— Спасибо. А то у этих лекарей ничего нормального из еды нет, кроме их настоек из Лучевых одуванчиков и прочей херни, которая горькая… хоть и полезная, — добавил Антон.

— Но тебе же стало лучше? — уточнил я, потому что был не против сгонять и зачистить Жестокий Луч, а может, и все три. Посмотрим, как пойдёт.

— Да, всё нормально. Но знаешь что… У меня ощущение, что тот артефакт Короля Ящериц вроде бы ушёл, но след ещё остался. Я это к тому, что теперь нахожусь в полном сознании, но всё равно чувствую, что не буду волноваться. То есть моя концентрация останется, и я смогу создавать хорошие печати, чтобы мы вместе нагибали монстров.

— Супер. Тогда погнали, — не стал я мять сиськи.

— Как, уже⁈ — удивился граф.

— А почему нет? — пожал я плечами и улыбнулся. — Ты же здоров как бык. Чистый, отдохнувший. Когда как не сейчас мочить монстров?

Парень почесал затылок.

— Ну да, ты вообще-то прав. Но…

— Никаких но. Погнали. — И я схватил Антона за правый локоть и потащил его к своей тачке.

И только мы вышли в главный холл, как я увидел на экране телевизора своё поместье, а вокруг него кучу вертушек и съёмочную группу.

Антон отряхнул колени, потому что упал, когда я его резко схватил за локоть. Но теперь, когда всё сделал, тоже посмотрел на экран и…

— Да ну нахер! — выругался он.

— Не ругайся. Ты же граф, — поржал я. — Держи себя в руках.

Антон подбежал к красивой девушке на ресепшене, дал ей какую-то купюру, после чего появился звук.

Какая-то девушка за камерой, снимающая моё поместье, говорила:

— Император Александр Григорьевич Лебовский навестил барона Андрея Михайловича Великого и маркизу Ангелину Геннадьевну Миллер! Юная красавица и, на минуточку, Одарённая Городского Класса в свои одиннадцать лет заявила, что Андрей Михайлович Миллер станет её мужем, когда девушке исполнится шестнадцать лет. А ближайшие пять лет они будут жить вместе в поместье Великих.

Я вместе с Антоном подавились персиковым соком, который пили. И если Антон начал смеяться, то мне было не до шуток.

Нет, я не против, что три Хищника в моей конюшне шугают оленя Димона. Но чтобы ещё и маркиза Миллер жила в нашем доме? Не-не-не, это уже перебор.

А тут ещё этот бородатый «предатель», которым я восхищался, дал своё императорское добро:

— Поместье барона Великого нуждается в защите. Зная, кто здесь живёт, я просто обязан выделить средства для усиления защиты. И не просто потому, что Ангелина Геннадьевна Миллер теперь будет жить здесь. А потому, что данное поместье находится на границе Европейской Империей. А в последнее время оттуда часто проходят границу не совсем хорошие люди, которые подрывают авторитет Белорусской Империи. Именно поэтому я считаю, что пора бы уже сделать то, что нужно было сделать ещё тогда, когда жил Михаил Великий, отец Дмитрия Михайловича Великого.

Потом император ещё загнул несколько спонтанных, как для меня, идей.

И в самом конце сказал:

— Но хочу заметить ещё одну важную вещь. На днях был случай, из-за которого мне посчастливилось встретить ещё одного гения Белорусской Империи. Дмитрий Михайлович Великий смог в свои восемнадцать лет смог устоять от моей ауры, которую я использовал на все сто процентов. Он даже не дрогнул, не говоря уже о том, чтобы упасть в обморок или вообще уйти на тот свет.

А вот после этих слов Антон подавился второй раз. При этом смешно уже было мне. Благо граф не был завистливым парнем, поэтому зауважал меня ещё сильнее.

— Брат, научи! — сказал он. — Я сделаю всё, что скажешь. Только научи меня сдерживать мощь ауры нашего императора.

Ого, не думал, что ему это настолько важно. Хотя, зная этих графов и их Род, могу предположить, что Антон хочет в очередной раз доказать перед своим отцом и его знакомыми, что он крутой, весьма крутой.